Выжимки из статьи Смирновой Анастасии "Время и пространство заботы: практики российских домохозяек" из сборника "Практики и идентичности. Гендерное устройство" Европейский университет в Санкт-Петербурге.
Проводились интервью с домохозяйками, среднего и высшего среднего класса, муж по дому не помогает, дети есть не у всех, маленьких детей практически нет (у одной 3-летний, несколько 5-летних, остальные старше), живут нуклеарной семьей. Изначально благополучный срез. Проговорено много интересного и по делу. Несколько отрывков. Выделения мои.
"Для людей, вовлеченных в сферу оплачиваемой занятости, пространство дома — это пространство отдыха, досуга, восстановления сил, где есть возможность «переключиться» «с интенсивного публичного на иной, неспешный ритм домашних занятий» (Шпаковская, 2009: 245). Однако
у домохозяйки не происходит такое ежедневное «переключение» между рабочей и домашней сферами, большая часть ее обязанностей сосредоточена исключительно в доме. Дом перестает быть для нее «убежищем» для рекреации и превращается в объект постоянного мониторинга, управления и концентрации усилий. Дом — это своеобразная «станция» для социальных взаимодействий, которые составляют сущность заботы и координатором которых является домашняя хозяйка."
"Роль домашней хозяйки, ее деятельность сами женщины часто обозначают как «сидеть дома», и это расхожее выражение указывает не только на предполагаемую пассивность и незанятость: оно идентифицирует также отсутствие подвижности закрепленность на одном месте, ограниченность задействованных в практиках локальностей. Это особенно характерно для женщин с маленькими детьми, которым приходится постоянно присутствовать рядом с малышами."
"Тем не менее в интерпретации самих информанток замкнутость в домашнем мире представляет угрозу для женственности: пребывание дома, отсутствие внесемейного общения и деятельности лишают женщину привлекательности. Одна из информанток, говоря о том, что «такие семьи очень часто под угрозой распада, где жена домохозяйка*, очень эмоционально описывает то, что происходит с женщиной, жизнь которой ограничена домом...
Представление о доме как об источнике угрозы для женской привлекательности в связи с изолированностью женщины присутствует и в рассказах других информантов, которые часто говорили о дисциплинирующей функции работы, в том числе в отношении внешнего вида: наличие посторонних взглядов и оценок стимулирует повышенное внимание к своей внешности. Женщина, не выходящая за пределы домашнего мира и не вовлеченная в публичное пространство, становится асоциальной, при этом привлекательность понимается как признак интегрированности женщины в общество, ее востребованности вне дома, то есть внешность становится маркером статуса женщины в социуме и средством поддержания авторитета. Женщина, находящаяся в доме, утрачивает связь с обществом, и изоляция считается основной причиной топофобии (боязнь, избегание определенногь места, в данном случае дома -HW) у домашних хозяек."
"Сценарий «ухода из дома» связывается не только со стремлением преодолеть замкнутость и изолированность домашнего пространства. Отмечено постоянное соприсутствие других членов семьи, невозможность разделить личное и рабочее — все то, что определяет специфику домашней заботы, создает и другое напряжение роли — отсутствие индивидуального приватного пространства: наличие собственной комнаты у женщины — редкость в современных семьях. Уже почти сто лет назад Вирджиния Вульф писала о значимости личной комнаты для женщины.
Недостаток «своего», в то время как многое в домашнем пространстве находится в ведении женщины, можно обозначить как феномен деперсонификации: женщина является действующим агентом в пространстве дома, но оно не принадлежит ей, она обустраивает жилье для других, а сама только пользуется помещениями и предметами. В условиях отсутствия персонального, интимного пространства стратегии замещения и обретения «своего мира» реализуются в гостях у подруги. Это выход за границы собственного домашнего пространства и переход в другое пространство, тоже домашнее, но воспринимаемое как интимное и принадлежащее особому, женскому, миру. Создание этого мира возможно благодаря общности опыта, пониманию и эмоциональной поддержке, которую оказывают друг другу женщины, возможность выхода в это пространство приобретает большую ценность."
"Лейтмотив анализируемых нарративов в перспективе времени можно условно представить с помощью двух модальностей, которые мы, следуя за Л. Райш (Reisch, 2001), обозначим как
темпоральное богатство и темпоральную бедность. Л. Райш выделяет четыре измерения темпорального богатства и его отсутствия соответственно:
• хронометрическое измерение (количество личного времени, которое соотносится с социальной позицией);
• хронологическое измерение (наличие личного времени тогда, когда оно необходимо: в нужные часы, дни, месяцы);
• степень автономии личного времени (способность и возможность контролировать свое время);
• степень синхронности (соответствие личного времени ритму жизни других членов семьи).
Очевидно, что темпоральное богатство предполагает наличие «качественного» личного времени, которое достаточно по продолжительности, «доступно» в нужный момент, запланировано я соответствует ритму жизни близких. Категория свободного времени, отдыха, времени «для себя» является одной из ключевых в анализируемых нарративах и имплицитно (а в ряде случаев и эксплицитно) является компонентом оппозиций «отдых — работа», «личное время — время для других». "
"интервью содержатся разнообразные интерпретации наполнения личного времени, но одними из основных условий отдыха в пределах домашнего пространства являются спокойствие и тишина. Рассказывая о распорядке дня и отмечая, что днем у нее *нет промежутков для <...> личных каких-то дел», Анна говорит, что
для того, чтобы заняться ими, ей «нужно так — спокойно, тихо чтоб все легли спать» (Анна, 44 года). Таким образом, личное время — это время, когда исключена ситуация соприсутствия и соответственно, вне заботы домашней хозяйки. Возможно, именно поэтому в интервью с бездетными женщинами или с женщинами у которых дети уже стали взрослыми и самостоятельными, категория личного времени не является актуальной: они распределяют время в соответствии со своими потребностями."
"Помимо невозможности выделить личное время на хронологическое измерение влияют «панорама» и число объектов заботы: график и режим дня домашней хозяйки оказываются подчиненными ритму жизни членов семьи, и чем их больше, тем с большими ограничениями женщина использует свое время, тем более фрагментированным оно становится."
"Домашняя хозяйка сама не определяет и не выделяет личное время: оно оказывается вписанным в распорядок дня семьи, особенно если есть зависимые члены: маленькие дети, больные и/или пожилые, требующие ухода.
Итак, наличие зависимых членов семьи является причиной темпоральной бедности, оцененной по трем измерениям: хронологическому, хронометрическому и по степени автономии. Так, женщина не обладает достаточным количеством личного времени, поскольку проявление заботы требует ее постоянного соприсутствия. Степень автономии в организации личного времени и своевременности отдыха является низкой: ритм жизни домашней хозяйки подчинен ритму жизни других членов семьи. Синхронность режима разных членов семьи могла бы быть интерпретипована как проявление относительного темпорального богатства, но все же поддержание подобного соответствия также является обязанностью домашней хозяйки, поэтому воспринимается ею как ограничение. Часто то время, которое является временем отдыха для других членов семьи, остается рабочим временем для домашней хозяйки."
http://homers-wife.livejournal.com/47862.html