СчастливаЯ
Гостиная => Разговоры о том, о сём => Тема начата: Nataшa от Февраль 02, 2022, 21:23:25
-
Принципы женитьбы «душ»
Чтобы все крепостные оставались в своем хозяйстве, дворяне старались не выдавать девушек замуж за крестьян из других поместий. Никакой выгоды такая свадьба помещикам не несла – они только теряли лишнюю душу и доход с нее. Василий Никитич Татищев, ученый, историк, так беспокоился за свои деньги, что наставлял своих приказчиков, чтобы те ни в коем случае не разрешали «выводить» на сторону девиц и даже вдов.
Петр Михайлович Бестужев, фаворит Анны Иоанновны, пошел еще дальше. Он указал, чтобы крепостные женщины, желавшие выйти замуж в другие поместья, платили дань – «по 5 рублев с души». Конечно, для них сумма была непомерной, поэтому редко кто из крестьян покидал имения Бестужева.
Совсем юных девушек и юношей не трогали, старались, чтобы они подросли хотя бы лет до 18. Но и после 20 лет почти никого не оставляли. К этому возрасту почти все крепостные были уже мужьями и женами, иначе их ожидал штраф. Упоминания об этом есть в мемуарах современников князя Куракина.
Тогда считали, что каждый работающий крестьянин должен быть женатым, семья его должна быть крепкой, считай, повязанной совместным хозяйством, и большой – чем больше рожали крепостные – тем лучше. Так «души» будут стараться прокормить детей, и не станут думать про всякие глупости.
(https://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/9/3/0/16408039.png)
-
Законы о женитьбе крепостных
В «Соборном уложении» 1607 года, при Василии Шуйском были предписания конкретно возраста и времени женитьбы закрепощенных крестьян: девок должно срочно выдавать, пока им не стукнет 18 лет, парней, чтобы не старше 20 лет, а вдовам разрешалось оставаться «холостой» только два года после смерти мужа, а потом предписывалось снова выходить замуж.
Но вот при Петре I судьба крепостных на бумаге поменялась в лучшую сторону. Император в 1724 году издал указ, который запрещал отдавать под венец крепостных по воле помещиков. Закон гласил, что должна соблюдаться свобода брачующихся: они «ясно и добровольно объявляли свое согласие» на брак. Правда, почему закон был только на бумаге? Он практически никогда не соблюдался.
Через два десятилетия, уже при Елизавете Петровне, появился указ, прямо противоположный предыдущему, но соблюдавшийся неукоснительно. Так как он был в интересах помещиков. По этим законам рабам запрещалось жениться или замуж выходить без согласия хозяев.
Даже при Екатерине Великой, этой просвещенной женщине, рабское положение крестьян так и не поменялось, особенно в отношении женитьбы. Хотя императрица, созвав Уложенную комиссию, говорила про отмену елизаветинского запрета, но дальше пламенной речи гуманное дело не пошло.
(https://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/1/4/0/16408041.png)
-
Как жилось крестьянам при Суворове?
В крестьянской семье сначала было принято выдавать замуж дочерей, начиная со старшей, а потом уже женить сыновей. Если помещик не придерживался принципа «накопительства», был человечным, то он разрешал жениться или замуж выходить за любимых. Но чаще всего хозяин сам распоряжался, кому любить, а кому нет.
Примечательный и хороший человек Александр Суворов относился к последней разновидности помещиков. Но не в плохом смысле слова. Наоборот, Суворов был не только прекрасным полководцем, но и не менее ответственным, рачительным хозяином в своих поместьях. Крестьян своих он не обижал, работать с утра до ночи не заставлял. Оброк у Суворова был сравнительно небольшим. А пожилые крепостные у него еще и пенсию получали – что было совсем неслыханное дело в России тех времен.
(https://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/3/4/0/16408043.png)
-
Гуманность – превыше всего
Так вот, полководец считал, что семья крестьянская, да и дворянская тоже, должна быть большой и счастливой. И если его крепостные желают жениться в положенные сроки и по любви – почему бы и нет. Однако же, если он примечал, что та или иная крестьяночка или хлопец уже взрослые, а жениться не торопятся, то Суворов заставлял молодых людей обвенчаться. И этот приказ не обсуждался. Правда, такое редко бывало. А еще у крепостных был стимул – Александр Васильевич давал по 10 рублей в качестве подарка и на обустройство молодых.
Другим интересным фактом женитьбы при Суворове было то, что иногда девушек покупали на рынке. Если полководец замечал, что в его поместьях крестьян мужского пола больше, чем женского, то управляющий отправлялся на крепостной рынок и приобретал нужное количество женщин. Они потом быстро выдавались замуж за суворовских крепостных.
Ох, нравы, нравы…
В целом же по стране ситуация с крепостной женитьбой была печальной. В истории есть немало свидетельств того, что перед тем, как выдать замуж девушек, помещики заставляли их сожительствовать, а потом уже, испорченных, женили.
Поэтому в деревнях бегало много бастарчонков, а мужья били жен, обращаясь с ними соответственно поставленному клейму. Печально то, что дворяне совершенно не считали себя виноватыми в том, что в самом начале рушили жизнь своих крестьян тем или иным способом. Но такова была жизнь, таковы нравы…
(https://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/6/4/0/16408046.png)
©История России
-
.
-
бастарчонок
У нас тоже не раз встречала в русской классике слово "бастард".
-
Про крепостных всегда читать грустно.
Это да. Особенно меня потрясло повествование о том, что творили помещики с крепостными девками и молодыми женщинами((
-
:(
-
Николай II, император, который не сказать что любил домашних птиц и брал под покровительство хорошеньких девиц, с 14 лет вел дневник. Несмотря на всю историческую значимость 50 увесистых тетрадей, охватывающих период с 1882 по 1917 год, их чтение представляет довольно унылый процесс...
Царь не отличался ни красотой стиля, ни острым глазом. Даже о Матильде он ничего не пишет! Большинство записей уныло лаконичны и беспросветно скучны: «Проснулся, поел, лёг спать».
♦ 20 истинно царских подвигов, о которых Николай II поведал в своём дневнике ♦
♣ ♣ ♣
Ниже — 20 цитат из дневников Николая II за 1904 и 1905 годы. Дальше – в том же стиле:
«Сделал хорошую прогулку с Мишей, убил ворону». (7 апреля, 1904)
«Гулял долго, убил ворону». (19 апреля, 1904)
«Убил ворону». (29 апреля, 1904)
«Гулял, убил ворону и катался в байдарке».(17 мая, 1904)
«Гулял долго и убил 2-х ворон».(25 мая, 1904)
«Долго гулял и убил 2-х ворон».(27 мая, 1904)
«Убил 2-х ворон. Покатался в байдарке». (2 июня, 1904)
«Много читал. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон; вчера одну».(4 июня, 1904)
«День простоял чудный. Ездил на велосипеде и убил 2-х ворон».(5 июня, 1904)
«Долго гулял, убил три вороны». (6 октября, 1904)
«Гуляли вдвоём, затем Аликс вернулась домой, а я продолжал прогулку и убил пять ворон». (10 октября, 1904)
«Гулял и убил ворону». (8 ноября, 1904)
«Погулял еще и убил трех ворон». (25 января, 1905)
«Гулял и убил ворону». (27 января, 1905)
«Гулял и убил 4 вороны». (19 февраля, 1905)
«Гулял, убил двух ворон». (17 марта, 1905)
«Убил кошку».(8 мая, 1905)
«Ездил на велосипеде и убил 2 ворон».(28 мая, 1905)
«Много читал. Убил ворону». (29 мая, 1905)
«Убил дятла». (10 сентября, 1905)
‡ ‡ ‡ ‡ ‡
Задание по арифметике для усвоения материала:
– Подсчитай, сколько всего ворон убил император за 1904 и 1905 годы.
Катерина Сотник
Мир знаний
(https://sun1-30.userapi.com/impf/jTXdsNejNrwru1XIMoiXv7RdfBTI3Cg_DiPYaA/l2zTasiV6Yc.jpg?size=665x643&quality=95&sign=54b150fe41f2829f6b5a5e0032c1e52c&type=album)
-
«Убил дятла». (10 сентября, 1905)
Внезапно :hhhhh:
-
Внезапно
А кошку? :gg:
«Убил кошку».(8 мая, 1905)
То ли с вороной спутал дятла и кошку, то ли старался сломать систему.
-
не сказать что любил домашних птиц и брал под покровительство хорошеньких девиц
не поняла к, к чему эта ремарка?
кто здесь домашняя птица?
а кто дивица?
может, ( я опять о редисках) убил ворону= "кинул палку"
что-то тут не сходится))
-
не поняла к, к чему эта ремарка?
кто здесь домашняя птица?
а кто дивица?
Таня, это просто цитата из книги «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова —
«Его превосходительство
Любил домашних птиц
И брал под покровительство
Хорошеньких девиц!».
-
Nataшa, аааааааа :hahaha: :fp:
-
ь 50 увесистых тетрадей,
про ворон это мощно конечно :ggg:
-
8 сентября 1812 года родилась Наталья Николаевна Гончарова-Пушкина
«Я должен был на тебе жениться, потому что всю жизнь был бы без тебя несчастлив».
«Всё это в порядке вещей; будь молода, потому что ты молода – и царствуй, потому что ты прекрасна».
«...милое, чистое, доброе создание, которого я ничем не заслужил перед Богом...»
💌из писем Александра Сергеевича Пушкина
Наталья Николаевна Пушкина овдовела в 24 года. Поэт оставил ей свое великое имя, долги, которые взял на себя царь, и четверых рожденных ею за 6 лет супружества детей. Старшей – Маше – было неполных 5 лет, младшей – Наташе – 8 месяцев.
С горя Наталья Николаевна укрылась от света, удалившись в родовое гончаровское имение Полотняный Завод. Но через 2 года затворничества все же вернулась в Петербург. Причина была проста – дети. Заботливая мать думала об их будущем.
Когда Наталье Николаевне опекунский совет вручил деньги за посмертное издание произведений Пушкина, то она не взяла оттуда ни копейки на свои нужды, считая, что эта значительная для нее сумма – 50 тысяч рублей – принадлежит детям.
А деньги были очень нужны. Недаром Александр Сергеевич словно предчувствовал: случись с ним недоброе – семью ждет крах: «Жена окажется на улице, – как он писал, – а дети в нищете». Не многим лучше и вышло.
Первое, с чем пришлось столкнуться вдове, – это материальные трудности. Денег не хватало на самую скромную жизнь, и не было дня, чтобы Пушкину не посещали горькие мысли.
Отошли в прошлое, стали воспоминанием шитье туалетов и покупка модных шляпок, которые стоили бешеных денег. Гордясь красотой жены, Пушкин любил, чтобы и одета она была соответствующе: изысканно, элегантно. В вечных битвах с книгоиздателями, едва сводя концы с концами, чтобы обеспечить достойную жизнь семье, он радовался как ребенок, видя, какой эффект производит появление его «мадонны» в великосветских дворцах Петербурга. Был уверен: его жена царствует по праву – по праву ее красота так же единственна, неповторима, как его талант, посланный Богом.
Два года Наталья Николаевна не снимала траур. Вдову Пушкина больше не видели на придворных балах, в гостиных, салонах, театрах.
Лишь 6 лет спустя после гибели мужа Натали вновь появилась в свете. Пушкину легко понять: подрастали дети. Она надеялась заручиться покровительством сильных мира сего, вполне понимая, что ее материнских усилий, увы, недостаточно, чтобы обеспечить детям великого поэта достойное будущее. А пока она еле-еле наскребала денег, чтобы определить сыновей в гимназию.
Однажды на святках в Аничковом дворце устроили костюмированный бал, который особенно любил император Николай I. Наталья Николаевна появилась, повторяя в своем костюме и прическе облик древнееврейской героини Ревекки. Она, как магнит, притягивала взгляды собравшихся. Смутившись от всеобщего внимания, Натали забилась в самый дальний угол парадной залы. Но когда начались танцы, император обвел хозяйским глазом толпу гостей, среди которых Наталья Николаевна выделялась высоким ростом. Николай I был еще выше, и сразу заметил стройную фигуру стоявшей в стороне Пушкиной.
Пройдя через всю залу сквозь ряды танцующих, император подошел к Наталье Николаевне. Он взял ее за руку и проделал весь путь обратно, остановясь перед своей супругой.
– Смотрите и восхищайтесь! – сказал он императрице, отступив шаг в сторону, словно давая возможность всем полюбоваться столь редким зрелищем.
– Да, прекрасна, в самом деле прекрасна! – наведя на Пушкину лорнет, с улыбкой сказала Александра Федоровна.
Император победно оглядел собравшихся. Что значил его взгляд, это прилюдное признание своего благоговения перед прекрасным Божьим созданием? Не было ли тут тайного смысла, некоего намека для тех, кто родовит, богат, полон сил и свободен от оков Гименея? «Какая женщина! Какая невеста!»
Действительно уже немалые годы вдовства, прожитые безукоризненно, молодость, красота, с которой по-прежнему никто не мог соперничать, – все, казалось, давало право Натали Пушкиной надеяться на новый брак, на обретение мужа, опоры, друга.
Мемуары свидетельствуют, что Наталью Николаевну никогда не оставляло внимание мужчин. Но это лишь фраза. А на самом деле история вдовы Пушкиной подтверждала старую житейскую мудрость: замужняя красавица – вожделенная мечта многих. Но стоит ей распрощаться с супругом, как вчерашние воздыхатели тут же безвозвратно исчезают.
Покойный супруг наказывал Наталье Николаевне 2 года носить по нему траур, а затем выходить замуж. К моменту пристального внимания к ней князя Голицына Натали была вдовой уже 5 лет. Казалось, что измученная вечной заботой о завтрашнем дне, Наталья Николаевна должна была только обрадоваться столь выгодной партии.
Но тут через доверенного лица князь изложил ей свой взгляд на их будущее. Конечно, для Голицына никакого значения не имели материальные издержки на детей – его капиталов хватило бы на целый Воспитательный дом. Но князь предпочитал, чтобы четверо Пушкиных росли не у него на глазах, а где-то, пусть всецело им обеспеченные, в отдалении. Сначала, скажем, в закрытом пансионе, потом в любом, привилегированном учебном заведении.
Вот это совершенно не подходило Наталье Николаевне и решило дело раз и навсегда. Она даже не дала посреднику князя высказаться до конца и, обычно сверхтерпеливая к людям и их поступкам, отрезала:
– Кому мои дети в тягость, тот мне не муж!
Маленькие Пушкины были первой и неоспоримой жизненной ценностью для Натальи Николаевны. Недаром люди, навещавшие пушкинское семейство, в том числе и свекор Сергей Львович, подчеркивали, что дети «прелестны, хорошо себя держат, ухожены, здоровы».
А ведь за всем этим стояли неусыпные труды Натальи Николаевны – той самой Пушкиной, образ которой и по сию пору не свободен от несправедливого клейма: это всего лишь холодная пустышка, разорявшая поэта тратами на наряды.
Так что Голицын, поняв, что прекрасной Натали ему не получить, потихоньку исчез с горизонта, чтобы на время уступить место новому соискателю – Николаю Аркадьевичу Столыпину.
Это был красавец, веселый, остроумный, душа общества, погибель для дам. Карьера его на дипломатическом поприще складывалась удачно. Николай Аркадьевич был на 2 года младше Натальи Николаевны, родившейся, как известно, в год наполеоновского нашествия.
Столыпин приехал в Россию в отпуск и «при первой встрече был до того ошеломлен красотою Натальи Николаевны, что она грезилась ему и днем и ночью».
Вдова Пушкина виделась со Столыпиным часто, в отнюдь не официальной обстановке, а у своих старых друзей – Вяземских, сын которых – Павел – впоследствии женился на сестре Столыпина, Марии Аркадьевне. В хорошо знакомом доме обычно молчаливая, сдержанная Наталья Николаевна становилась совсем другой – улыбчивой и приветливой. И Столыпин был сражен: «С каждым свиданием чувство его все сильнее разгоралось». Вероятно, он был в одном шаге от того, чтобы пасть на колени, чтобы просить Пушкину принять его руку и сердце.
В правдивости того, что произошло дальше, сомневаться не приходится: дочь Натальи Николаевны наверняка записала историю этого короткого романа со слов матери.
Так что же наш славный красавец Столыпин с его пылающим сердцем? Увы! «...Грозный призрак четырех детей неотступно восставал перед ним; они являлись ему помехою на избранном дипломатическом поприще, и борьба между страстью и разумом росла с каждым днем. Зная свою увлекающуюся натуру, он понял, что ему остается только одно средство противостоять безрассудному, по его мнению, браку – это немедленное бегство. К нему-то он и прибегнул.
Не дождавшись конца отпуска, он наскоро собрался, оставив в недоумении семью и друзей, и впоследствии, когда заходила речь о возможности побороть сильное увлечение, он не без гордости приводил собственный пример».
Потом Наталье Николаевне пришлось пережить страстные домогательства женатого Вяземского...
А потом помог случай. Тот самый случай, который иногда счастливым образом соединяет судьбы, которые должны быть соединены, кажется, волею небес...
Петр Петрович Ланской отдыхал в Баден-Бадене вместе с братом Натали, Иваном Гончаровым. Тот попросил его завезти письмо и посылку для Натальи.
В благодарность за оказанную любезность Наталья Николаевна приглашает Ланского бывать в ее доме на правах друга семьи. Тот с радостью отвечает согласием. Всегда молчаливый и замкнутый, в обществе Натальи Николаевны он становится разговорчивым и веселым. Кажется, он влюблен в молодую вдову, которая младше его на тринадцать лет.
Но в свои сорок пять он ни разу не был женат, да и сердце его разбито. Лучшие годы своей жизни он посвятил ветреной красавице Идалии Полетике. Жестокая женщина то приближала его, то отталкивала, параллельно крутя романы с другими мужчинами. Убедившись в измене любимой, Ланской нашел в себе силы порвать позорную связь. Теперь он свободен и может посвятить себя новой любви.
Время шло. Наступила весна. Генерал бывал у Гончаровой все чаще и чаще, но так и не осмеливался сделать предложение. Его состояние было изрядно выпотрошено требовательной любовницей; содержать семью, да еще четверых приемных детей, было не на что. Наталья Николаевна Гончарова по совету врачей собиралась с детьми на воды, но поездку пришлось отменить: неловко поднявшись с кушетки, она подвернула ногу и не могла ходить.
С верностью преданной сиделки влюбленный Ланской заботился о молодой женщине. Он уже почти решился на предложение, но вдруг в приемной столкнулся с... самим императором Николаем I. Генерал тут же вспомнил долетавшие до него давным-давно слухи о том, что император не скрывает своей симпатии к супруге Пушкина, а если верить некоторым сплетникам, у него с Натальей Гончаровой был роман еще при жизни поэта. Соревноваться с таким конкурентом Ланской не мог. Он раскланивается с императором и молча уходит.
Удивительно, но на следующий день генерал Ланской назначается командиром Конногвардейского полка. Он получает достойное жалованье, казенную квартиру и вместе с тем возможность жениться. Генерал сомневается, что Наталья Николаевна примет его предложение, но она отвечает согласием. Остается лишь одна закавыка.
По церемониалу того времени Ланской должен испросить разрешения на брак у императора. Вопреки его опасениям, Николай отвечает: «Искренне поздравляю тебя и от души радуюсь твоему выбору! Лучшего ты не мог сделать. Что она красавица – это всякий знает, но ты сумел оценить в ней честную и прямую женщину. Вы оба достойны счастья...»
Свадьба генерала Ланского и Натальи Гончаровой-Пушкиной состоялась в июле 1844 года в Стрельне под Петербургом. Боясь очередных сплетен и скандалов, Натали настояла на тихой и скромной церемонии. Пригласили только близких родственников. Сам император выразил желание быть посаженым отцом, но с пониманием отнесся к просьбе невесты и на венчание не приехал, послав лишь царский подарок - бриллиантовое ожерелье.
В этом союзе, продлившемся почти двадцать лет, не было страстей, зато было море нежности, уважения и теплоты. Об этом свидетельствуют письма Натальи Николаевны, которая обращается к своему второму супругу «душа моя», «мой дорогой, добрый Пьер», «мой друг Пьер», «мой прекрасный муж».
Петр Ланской стал не только хорошим мужем, но и прекрасным отцом четверым детям Пушкина. Он воспитывал их с такой же любовью и заботой, с какой относился к собственным дочерям, которых у них с Натальей родилось трое. В доме Ланских постоянно слышался детский смех. Помимо своих семерых детей, Петр и Наталья усыновили Софью, дочь умершего родственника Ланского.
Под влиянием жены, души не чаявшей в детях, в 1847 году генерал-майор Ланской учредил в своем полку детский приют для солдатских сирот. Другим детям из бедных семей приют помогал одеждой и провиантом.
Тихую и спокойную семейную жизнь Ланских прервало известие о неизлечимой болезни Натальи Николаевны. Ее мучил постоянный кашель, и весной 1861 года Ланской вынужден был просить одиннадцатимесячный отпуск для пребывания за границей.
Религиозная Наталья Гончарова не пережила развода дочери – он стал для нее последним ударом. Перед смертью она передала своей дочери письма Пушкина, которые все эти годы бережно хранила.
Умерла Наталья Николаевна 26 ноября 1863 года, когда ей шёл 52-й год... «Спасибо, мой Пьер... Спасибо тебе... За все спасибо...» – сказала она перед тем, как навсегда закрыть глаза...
Дети похоронили Наталью Николаевну на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Через пятнадцать лет рядом прибавилась могила Петра Петровича Ланского и строгое, черного мрамора надгробие; около него – небольшая дощечка с надписью о том, что в первом браке Наталья Николаевна Ланская была за поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным.
Она прожила на этом свете 51 год и из них была всего шесть лет вместе с Пушкиным...
(https://sun1-14.userapi.com/impg/UuHy42lExvO0wVhrhcesd6WNEf4EQv5nnxTtxQ/ERCNpzMPp8g.jpg?size=800x1026&quality=95&sign=06d27ca1dd004da58344ff73063b58df&type=album)
-
грустная история..
но любовь :love3:
-
как нежно и трогательно :love3:
-
Натальей восхищаюсь. Хорошо, что она всё же смогла потом обрести своё счастье.
А вот чего не понимаю и не принимаю - всей этой дури с дуэлями в те времена.
А деньги были очень нужны. Недаром Александр Сергеевич словно предчувствовал: случись с ним недоброе – семью ждет крах: «Жена окажется на улице, – как он писал, – а дети в нищете». Не многим лучше и вышло.
Ну вот если предчувствовал - нафига стрелялся?
Ну ведь козе понятно - на дуэли тебя в 50% убьют или ранят, и твоя семья останется в нищете. (как и получилось)
Зачем так рисковать? Честь жены? Не смешите меня. На месте жены я бы сама не пустила - сядь на жопу ровно и никуда не лезь.
Мало ли кто чего про меня ляпнет, ты из-за всего будешь стреляться? так тебя не в этот, так в другой раз убьют, а мне одной в нищете 4х детей поднимать, которых ты мне настругал. Вот о них и подумай, а не о какой-то там дурацкой чести.
То, что твоя жена и дети будут потом вынуждены считать крохи, тоже не делает чести твоей чести.
Да морду бы по-русски набил обидчику, заставил извиниться, да и дело с концом . Ну или еще какие-то варианты)
-
Nataшa, горячий африканец)) бесшабашный русский.
Поэт, что с него взять :gy: кроме величия
-
Nataшa,иное время, иные нравы :teach:
честь и репутация была не пустым звуком
а потеря репутации отрицательно сказалась бы и на детях
-
а потеря репутации отрицательно сказалась бы и на детях
А нищета так вообще не сказалась на детях всех отцов, убитых на дуэлях из-за какой-то там пафосной чести, ну.
Я ж говорю - дурацкое время, дурацкие нравы.
-
Я ж говорю - дурацкое время, дурацкие нравы.
Не сомневаюсь, что лет через триста подобное будут говорить и о нашем времени
-
Не сомневаюсь, что лет через триста подобное будут говорить и о нашем времени
Мне кажется, это практически о любых временах можно сказать
-
надо же, четверо детей, я никогда не задумывалась над этим, тут и один ребенок- проверка на чувства, а уж четверо
история вызывает уважение к паре Натальи с Ланским
-
Я ж говорю - дурацкое время, дурацкие нравы.
Не сомневаюсь, что лет через триста подобное будут говорить и о нашем времени
про наши времена уже можно начинать так говорить :ggg:
-
Nataшa,иное время, иные нравы :teach:
честь и репутация была не пустым звуком
а потеря репутации отрицательно сказалась бы и на детях
абсолютно согласна :coool:
Нельзя было иначе.
-
«Садись, Иван-дурак, на лопату!»
Помните злую Бабу-Ягу, которая сажала Иванушку на хлебную лопату и отправляла в печь? На самом деле – это отголосок старинного обряда «перепекания ребенка», который, несмотря на свою древность, был очень живуч и в иных местах сохранялся вплоть до XX века, а то и дольше.
КАК БАБА-ЯГА ПЕКЛА ДЕТЕЙ В ПЕЧИ или
ДРЕВНЕЙШИЙ ОБРЯД - ПЕРЕПЕКАНИЯ
Помимо записей этнографов и историков, сохранились и литературные упоминания об этом действе, которое было весьма распространено у наших предков. Например, ему подвергался в детстве Гаврила Романович Державин, по свидетельству В.Ходасевича, оставившего нам жизнеописание классика. Правда, процедурные подробности там не указываются.
Итак, «перепекание ребенка» – древний обряд. В одних местах к нему прибегали в случае рождения недоношенного, хилого младенца, при наличии рахита («собачьей старости»), атрофии и прочих недугов. В других – отправляли в печь всех подряд новорожденных. Зачем? — Вот об этом и поговорим.
Считалось, что если ребенок появился на свет раньше времени, если он слаб или болен, то это значит, что «не дозрел» в материнском чреве. А раз так, то нужно довести его до «нужной кондиции» с тем, чтобы он не только выжил, но и обрел необходимые жизненные силы.
Печь, как уже упоминалось, в традиции древних славян представляла собой своего рода отражение вселенной как триединого мира: небесного, земного и загробного, равно как и место общения с предками. Поэтому к ее помощи обращались, чтобы спасти недужное дитя.
При этом уподобляли рождение ребенка выпечке хлеба, а потому в классическом варианте «перепекания» младенца предварительно обмазывали ржаным (и только ржаным) тестом, оставляя свободными от него только рот и ноздри.
Тесто, к слову сказать, тоже было не простое, а на воде, принесенной на рассвете из трех колодцев, желательно – бабкой-знахаркой.
Обмазанное тестом дитятко укладывали на хлебную лопату, привязывали к ней и трижды отправляли на короткое время в теплую (не горячую!) печь, в которой нет огня.
В одних местах это поручалось бабушке-повитухе, в других – самой матери, в третьих – самой старой женщине в селении.
Никогда перепекание не проводилось в одиночку и всегда сопровождалось особыми речами. Но если бабушке-повитухе (при которой состояла помощница, чтобы снять ребенка с лопаты), достаточно было побормотать что-нибудь вроде: «Припекись, припекись, собачья старость», то в других случаях предполагался обязательный диалог участниц процесса.
Смысл его заключался не только в произносимых словах-иносказаниях, но и поддерживал ритм, в котором надо было отправлять и возвращать из печи ребенка, чтобы он не задохнулся. Например, если по ритуалу полагалось действовать лопатой матери, то у дверей могла стоять свекровь.
Входя в дом, она спрашивала: «Что ты делаешь»? Невестка отвечала: «Хлеб пеку» — и с этими словами двигала лопату в печь.
Свекровь говорила: «Ну, пеки, пеки, да не перепеки» и выходила за дверь, а родительница доставала лопату из печи.
Аналогичный диалог мог происходить с женщиной, которая, трижды обойдя избу по ходу солнца, вставала под окно и проводила ту же беседу. Кстати, иногда под окном вставала мать, а у печки орудовала знахарка.
Существует детальное описание обряда «запекания» ребенка от сухотки, сделанное одним из дореволюционных бытописателей, которое завершается «продажей» ребенка, причем знахарка забирает его на ночь, а затем возвращает матери .
«В глухую полночь, когда печь простынет, одна из баб остается с ребенком в избе, а знахарка выходит во двор. Окно в хате должно быть открыто, а в комнате темно. – Кто у тебя, кума, в избе? спрашивает со двора знахарка – Я, кума – (называет себя по имени) – Более никого? продолжает спрашивать первая – Не одна, кумушка, ох не одна; а прицепилась ко мне горе-горькое, сухотка поганая – Так ты ее, кума, выкинь ко мне! советует знахарка – Рада бы бросить да не могу, слышится из избы – Да почему? – Если выкину ее поганую, то и дите-чадо прийдется выкинуть: она у нем сидит – Да ты его, дите-то, запеки в печь, она и выйдет из него, слышится совет кумы».
После этого ребенка кладут на лопату для выпечки хлеба и помещают в печь. Знахарка, бывшая во дворе, обегает вокруг дома и, заглянув в окно, спрашивает: « – А что ты, кума, делаешь? – Сухотку запекаю...
– А ты, кума, смотри, не запекла бы и Ваньку – А чтож? – отвечает баба, - и Ванькю не пожалею, лишь бы ее, лиходейку, изжить – Ее запекай, а Ваньку мне продай».
Затем знахарка передает в окно три копейки, а мать из хаты подает ей на лопате дитя. Это повторяется трижды, знахарка, обежав хату и каждый раз через окно возвращая ребенка матери, ссылается на то, что он «тяжеловат». «Ничего здорова, донесешь» – отвечает та и снова передает на лопате дитя. После этого знахарка уносит ребенка домой, где он и ночует, а утром возвращает его матери.
Этот древнейший обряд был широко распространен у многих народов Восточной Европы, как славянских, так и неславянских, бытовал у народов Поволжья - мордвы, чувашей. Сажание в печь ребёнка, как средство народной медицины, широко использовали многие европейские народы: поляки, словаки, румыны, венгры, литовцы, немцы
Дореволюционный этнограф и краевед В.К. Магницкий в своей работе «Материалы к объяснению старой чувашской веры» пишет:
«Вот как, например, лечили они детское худосочие. Больного ребенка клали на лопату, покрытую слоем теста, а затем закрывали его сверху тестом, оставляя лишь отверстие для рта. После этого знахарь три раза просовывал ребёнка в печь поверх горящих углей». Затем, согласно исследованию другого этнографа П.В. Денисова, ребенка «сбрасывали с лопаты сквозь хомут к порогу, где собака съедала покрывавшее ребёнка тесто».
Во время всей этой процедуры читала ряд наговоров.
Вариантов обряда перепекания было много. Иногда ребенка обмазывали тестом, лопату с ним проносили над тлеющими углями или сажали в остывшую печь. Но было у всех и общее: обязательно на хлебной лопате и в печь, как символ огня. Возможно, в этой языческой процедуре следует видеть отголоски одного из древнейших обрядов - очищение огнем.
А вообще, эта похоже на некую закалку (горячо-холодно), которая мобилизует организм на борьбу с болезнью. Согласно свидетельству старожилов, к методу «перепекания» прибегали в очень крайних случаях, после этого младенец должен был или умереть, или выздороветь.
Случалось, что ребёнок умирал, когда его еще не успевали отвязать от лопаты. При этом свекровь на плач снохи говорила:
«Знать, ему не жить, а кабы перенес, так стал бы, знаешь какой крепкий после этого»…
Следует отметить, что обряд «перепекания» возродился в советское время. По воспоминаниям жителя села Ольховки В.И. Валеева (1928 г.р.), «перепекали» и его младшего брата Николая. Произошло это летом 1942 года. Брат его был не только худосочен, но к тому же криклив и капризен. Врачей в селе не было.
Собравшийся «консилиум» из бабушек поставил диагноз: «На нем - сушец». Назначен был единодушно и курс лечения: «Перепекать». По словам Валеева, его мать посадила брата (ему шел шестой месяц) на широкую деревянную лопату и несколько раз «сажала» Николая в печь. Правда, печь уже основательно остыла. А в это время свекровь бегала кругом избы, заглядывала в окна, стучала в них и несколько раз спрашивала: «Баба, баба, что печешь?». На что сноха неизменно отвечала: «Сушец пеку».
По мнению Владимира Ионовича, его брата лечили от худосочия. До сих пор Николай здравствует, чувствует себя прекрасно, ему более 60 лет.
Давно замечено, что в тяжелые годы испытаний и лихолетья, когда у людей постепенно теряется всякая надежда на выход из создавшегося положения, когда нависает какая-нибудь страшная опасность, из глубины веков вдруг начинают всплывать, казалось бы, давно забытые обряды и обычаи. Люди как бы внезапно вспоминают, как поступали их деды и прадеды в аналогичных ситуациях.
Русских печек становится все меньше. Детская смертность, что ни говори, гораздо ниже, чем в стародавние времена, но больных детей рождается всё больше...
Младенцев в наши дни не перепекают (разве что кладут в инкубатор).
Зачем же вспоминать «старину седую»? А помните, как в сказке гуси-лебеди прекратили погоню за детьми только после того, как те забрались в печку?
Печка может быть условной… Ведь сам процесс перепекания был не только медицинской процедурой, но и в не меньшей степени – символической.
Таким образом, помещение ребенка в печь, помимо сжигания болезни, могло символизировать одновременно:
- повторное «выпекание» ребенка, уподобленного хлебу, в печи, являющейся обычным местом выпечки хлеба и одновременно символизирующей женское чрево;
- символическое «допекание» ребенка, «не долеченного» в материнской утробе;
- временное возвращение ребенка в материнское чрево, символизируемое печью, и его второе рождение;
- временную смерть ребенка, его пребывание в ином мире, символизируемом печью, и возвращение в этот мир.
...Вот так, добропорядочную знахарку Бабу-Ягу сказочники превратили в кровожадную злодейку, пекущую в печи детишек...
©Дутов Андрей
Сказания о России
(https://sun4-12.userapi.com/impg/3s1rbBiR4tfKJAJUzLaAXtH_vM9onipyXvLsKg/f9gV0EMPqqQ.jpg?size=530x400&quality=95&sign=e70757d289824a525bc61a5c60102ea5&type=album)
-
Nataшa, :Оо: