У как.
Каждое утро, в воскресенье меня будил колокольный звон, колокола звонили, по-моему, всегда, сколько я себя помню. И вот ассоциации с тех пор с воскресеньем: солнце, колокольный звон, стаи голубей, шум города и блинчики.
Честно говоря почему-то в мои детские годы я этого места боялась. Кладбище. Заброшенные строения. Недостроенный бассейн. какие-то кресты посреди пустыря, статуи. Более того, лет пять назад мне снова снилось это место таким, какое оно было раньше, приснилось кстати в кошмаре. Т.е. не страх как каковой (уж чего-чего, а фобии у меня есть, и чувство мое к этому месту - даже наверное и не страх вовсе)... а какое-то давящее чувство, "отсюда надо уходить, плохо тут". Вот рядом с кладбищем у меня часто такое. И было - с этим местом, с этим районом. Пустые дома... дом ребенка, где детки без мамы гуляли, недостроенные строения... и там никого не было. Возможно поэтому я подавляла в себе всякие разведывательные операции в те места, там же много место, а воспринималось это как полоса отчуждения что-ли. Т.е. там "не интересно, не офигительно, вот лучше я пойду в другую сторону и поскорее забуду". Я не знаю, почему так. Но фотографий до 2000 года у меня нет. И мы ни разу компанией не ходили лазить по заброшенным зданиям. И, насколько я знаю, никто не ходил. Наркоманы туда тоже избегали ходить, хотя по мне, им там самое комфортное место было, спокойное. Потихоньку это отчуждение расползалось на всю нашу окрестность, как будто это не центр Москвы, а какой-то маленький поселочек, откуда уезжает молодежь. Когда у моего папеньки случилась белая горячка, скорая помощь даже не знала, как к нам ехать, не знали они такую улицу, Рогожский поселок. Молодежь действительно уезжала, и я свалила тоже, в 17 лет перебралась на бабушкину квартиру.
Когда пришли старообрядцы, местные жители восприняли их с неприязнью. Пусть ходят в своих сарафанах, это их выбор, но все боялись неизвестно откуда взявшегося слуха, что наши дома будут сносить, а нас выселять. Конкретно наш дом заселялся из снесенного частного сектора и разрушенного дореволюционного многоэтажного дома, т.е. большей частью - это коренные москвичи центрального округа, большей частью - немолодые... И страх потерять свою землю, в высоком понимании этого слова, сказывался на приезжих, "захватчиках". Их обходили стороной, и они дичились. Кое-как они своими силами подлатали одно здание, стоявшее в запустении до этого, поселились и стали жить.
До этого, кстати, был массовый переезд кавказских беженцев в 11-этажное общежитие, но мы, местные, как-то их сразу приняли. Женщины были общительны, ребятишек много, сразу открылось две или три лавашечных, появились какие-то дедульки иссушенные, которые играли в нарды... В каждом классе появилось по 5-6 новых учеников, которые старательно получали двойки по русскому языку. Из их общежития доносилась всегда музыка, иногда приезжали наряды милиции, на каждом окне появились этакие выдвижные штуки, где сушилось сразу МНОГО белья. Из окон начали кричать "Гена, Гена, домооооой" (у нас традиция крика из окон уже было ушла в небытие, а тут возродилась).
И тут старообрядцы. Намного более тихие, но с этой угрозой, "а вдруг выселят". Моя мама года три назад только успокоилась. И примерно вот в это время, три-пять лет назад тихие старообрядцы развернули внезапно бурную деятельность. Снесли недостроенный бассейн. Как-то чудесно подновили свои собор и колокольню, вставили туда иконы. Скосили лопухи, насадили газонной травы, лопухов. Вместо пустыря выкопали ямищу, откопали ключи, выкопали большой каскадный пруд, насадили лип...
И как-то стало понятно, что они никакие не завоеватели, а просто люди, которые хотят жить по своим законам.
Что интересно, примерно в это самое время их трапезная открылась для "всех", а они стали улыбаться. До этого, улыбнутся мимолетно, и снова глаза в пол. Наверное, они нас тоже боялись.
Поэтому приехав с Тоней на одни из каникул зимных, я с восторгом для себя заново открыла зону отчуждения. Гуляли, фотографировали...
В ту зиму прошел ледяной дождь, многие ветки пообломал, так старообрядцы насадили новых деревьев.
По сути, преображение из умершего места, откуда ушли все живые, и до нынешней историко-архитектурной зоны, случилось за 5-7 лет. Есть жизнь, есть люди, есть лавочки и трапезная... Есть старообрядческие училища Есть живые глаза напротив, которые смотрят в твои глаза и тебе улыбаются. Старообрядцы занялись и благотворительностью (про будки уже писала, которые они построили для бездомных собак), и открыли воскресную школу, и бесплатно ежеутренне кормят бродяг.
Меня крестили в маленькой церквушечке (раза в два меньше здания на первом этаже семинарии), Храме Святителя Николая. кстати, Наташ, чем церковь от храма отличается?
Насколько я знаю, это наша православная настоящая церковь. По крайней мере, свидетельство о Крещении выдано было без оговорок, что это старообрядчество/никонианство/ортодоксальничество и прочие слова. Не знаю, как уживаются старообрядцы со служителями "нашей", но вроде внешне все спокойно. Внешне, Наташ, это православный храм или православно-старообрядческий?
http://img-fotki.yandex.ru/get/5705/amurenich.44/0_68557_dcd754c4_L Обряд Крещения был очень похож на тот, которым крестили мою дочь уже в Новокузнецке, при нашей духовной семинарии, за исключением того, что меня в купель не окунали, мне было лет 7, и что мы трижды вокруг купели не обходили, а мою дочь носили.
Так все было
Так все стало:
Жутко дорогой магазинище, молоко по 47 рублей, зато удивительной вкусноты варенье, творог, творожная масса на развес, самодельные йогурты и прочее. Молоко белорусское возят.
Вход, ведущий к их главному собору
И зимой, и летом, можно увидеть людей, которые с утра пораньше бегают кругами вокруг прудов.
А на колокольне удивительной красоты резьба, причем там еще вырезаны из камня надписи, что-то типа "Лыбедь белая", я так поняла, это символ Веры, что ли.